№ 22, июль—август 2005

Владимир КОЛЮБАКИН

---

Эффективность управления с достаточной точностью оценивается инвестиционной привлекательностью страны. Украины в частности. Но где же ожидавшийся небывалый всплеск активности инвесторов? Видимо что-то их все-таки смущает. Что именно, – становится понятно, когда знакомишься с настоящим образцом эффективного руководства. Таким можно считать опыт Жана-Батиста Кольбера, руководившего финансами одного из могущественнейших государств мира около трех с половиной веков назад. Его авторитет, кстати, до сих пор неоспорим.

Урок первый: не каждый кадр решает все
Для многих современников стало шоком неожиданное назначение Кольбера на должность генерального интенданта финансов, который совмещал функции министров финансов и экономики, и являлся первым советником государя в финансовых вопросах. Впервые на государственную должность столь высокого ранга вступил человек, не имевший дворянского звания, – купец, сын и внук купца из Реймса, который долго не мог подняться выше армейского интенданта.
Его возвышение явилось в самом буквальном смысле кардинальным: в 32 года, благодаря протекции родственника, он стал управляющим поместьями первого министра короля, знаменитого кардинала Джулио Мазарини. На этой должности Жан-Батист так показал себя, что через десять лет, в 1661 году, умирая, кардинал рекомендовал Кольбера молодому королю Людовику XIV как своего протеже. Мнение Мазарини, правда, немало значило, но решающим, видимо, явилось другое соображение. Нужен был человек, не только толковый, но и не связанный с придворными кланами и группировками, одиночка, который бы мог рассчитывать в качестве вознаграждения только на милость короля в случае успеха и не рассчитывал бы на помощь влиятельных друзей в случае провала. Сановный дворянин из окружавшей короля "кадровой обоймы" для этого не подходил. История с разоблачением предшественника Кольбера, высокородного казнокрада Фуке, подтвердила правильность такого решения.
То ли дело у нас: слышишь о каких-то новых направлениях, принципиально иных подходах, а фамилии видишь все те же. В результате и подходы оказываются новыми только на словах. Соответственно, и ожидаемые успехи оказываются более чем скромными.
Мораль: сколько ни перетряхивай старую кадровую колоду, а принципиально новых решений из нее не вытрясешь.

Урок второй: заранее подумай, что собираешься делать
Удивительно, но план реформы социально-экономической политики страны Кольбер составил еще на службе у Мазарини, в 1659 году. Классическая иллюстрация к поговорке о хорошем солдате, у которого в ранце лежит маршальский жезл!
Кардинал был поражен. Будущий министр финансов заботился о том, как реорганизовать хозяйство страны, разоренное обременительной Тридцатилетней войной с Испанией. Жан-Батист Кольбер предлагал вполне конкретные и логичные шаги для исправления ситуации. Пожалуй, это первый в истории документ такого рода, который был с успехом применен на практике и доказал свою эффективность.
Автор мыслил широкими стратегическими категориями, сознавая, что победу могут дать не конъюнктурные маневры на валютном рынке, а достижение необратимых изменений структуры мировой торговли в пользу Франции. Промышленная и таможенная политика Кольбера была основана на идее возможности достижения экономической автаркии, то есть веры в то, что Франция способна развить у себя все виды производства и ни в чем не зависеть от соседей. Мыслей о нецелесообразности освоения выпуска какой-либо продукции у Кольбера никогда не возникало. Особое внимание было уделено развитию импортозамещающих производств на местах, пусть даже их продукция первое время стоила дороже (эта разница компенсировалась повышением импортных пошлин).
При Кольбере Франция впервые начала активно экспортировать предметы роскоши, которыми так славилась империя времен Людовика XIV. Заметим, что эта экспортная статья до сих пор, если не самая большая, то уж наверняка самая известная из всей французской продукции на мировом рынке.
В его системе общефранцузских пошлин (знаменитый тариф 1667 года) почти все фиксированные пошлины были импортными и имели целью помешать ввозу во Францию готовой иностранной продукции. Только со времен Кольбера можно говорить о появлении общефранцузской таможенной системы, приспособленной к защите национальной промышленности.
Финансовая стабилизация привела к всплеску деловой активности, львиная доля новых мануфактур была основана в 1664-1668 годах. Кольбер инвестировал бюджетные средства в развитие горнопромышленных и металлургических предприятий. Благодаря беспрецедентному подъему судостроения Франция вошла в тройку ведущих военно-морских держав и даже обогнала по количеству и тоннажу военных кораблей Англию.
Пришла очередь и крупных инфраструктурных проектов: строительства хороших дорог, навигационных каналов, развития портовых мощностей, способных вместить выросший флот. Для интеллектуального развития нации, прогресса в развитии наук и промышленности в 1666 году создается Королевская академия наук.
В результате за десять лет страна из импортера превращается в крупнейшего экспортера. Страны, которые жили поставками своей продукции во Францию, начинают чувствовать упадок.
Меркантилистскую стратегию Кольбера очень тщательно и до мелочей внедрили у себя китайцы в начале 90-х, чем и объясняется небывалый экономический рост страны. Почему этот путь закрыт для Украины? Тем более, что у нас уже есть часть дорожной инфраструктуры, технологическое отставание не столь велико, чтобы стать непреодолимым, а уровень зарплаты (вернее, ее часть в себестоимости продукции) не выше китайского, что позволяет выдержать ценовую конкуренцию с продукцией развитых стран.
Интересно знать, не лежит ли у какого-нибудь Мазарини в столе составленный отечественным Кольбером конкретный план выхода Украины из экономического тупика? На этот вопрос нет четкого ответа. Одно можем сказать точно: ни в столе Юлии Тимошенко, ни в столе Виктора Ющенко такого документа нет.
Вспомним, как принималась после "оранжевой революции" программа нового правительства, и была ли она вообще программой. Сработали принцип "революционной целесообразности" и надежда на то, что недостающая конкретность как-нибудь сама вырисуется в рабочем порядке.
А правительство как начало с "затыкания дыр" в ручном режиме, так и увязло в нем по уши. В результате дыры стали появляться все чаще и все обширнее, пока не стало понятно: они происходят именно из-за отсутствия стратегии.
Ярчайший пример – недавний топливный кризис. Для тех, кто более-менее представлял себе положение дел (а такими были и Ющенко, и Тимошенко), он никак не мог быть неожиданностью. Уже несколько лет назад звучали голоса в пользу диверсификации источников энергоносителей для Украины. Вполне справедливо указывали на уязвимость державы, поставками топлива привязанной к одной только стране, которая к тому же является естественным конкурентом.
Почему предыдущие правительства, несмотря на многочисленные предупреждения, так и не приняли мер – вопрос отдельный. Некоторые прямо указывают на личную заинтересованность экс-президента и его команды в делах российских нефтяных концернов. Но почему лидеры оппозиции, зная эту неблаговидную ситуацию, не подготовили соответствующие планы еще задолго до ноября 2004-го? Почему этим начинают заниматься только сейчас?
Очевидно: ни в момент борьбы за власть, ни после ее принятия единого плана действий у правительственной команды не было. Похоже, нет и сейчас. Представьте себя пассажиром автобуса, водитель которого пусть даже хорошо умеет крутить руль, но понятия не имеет, по какому маршруту едет. А если вы иностранец и имеете возможность выбрать, в какой автобус садиться?
Мораль: пытаясь нащупать правильное направление "методом тыка", только добавляешь грядущих неприятностей себе же на голову.

Урок третий: никому не позволено быть богаче государства
Предшественники нашего героя в бюджетной политике делали упор на внутренние заимствования у богатых финансистов. Одни внутренние займы погашались за счет следующих, из-за чего бюджет государства напоминал цирковую арену. Упорядоченной системы государственных кредитов в стране не существовало. В зависимости от потребности, государство то бросалось в объятия финансистов, то, наоборот, старалось избавиться от их навязчивого общества. По расчетам, приведенным в записке Кольбера к Мазарини, порядка 20 тысяч человек во Франции жили за счет беспорядка в финансах.
Борьбу против крупных финансистов, фактически державших в руках государство, Кольбер начал со своего предшественника. Агенты Кольбера начали расследовать старые дела об исчезновении казенных средств. Тогда-то выяснилось, что на сюринтенданте Никола Фуке висит нецелевых расходов почти на 80 миллионов ливров, причем как минимум 20 миллионов из них он присвоил лично.
Фуке, не зная о причинах охлаждения к нему короля, весьма неудачно попробовал поднять свой престиж: пригласил короля на новоселье в только что построенный замок Во-ле-Виконт. Но его величеству не понравилась кричащая роскошь празднества, а ужин на три тысячи персон, сервированный на золотой посуде, вообще привел в бешенство. Ведь во время войны королевский золотой сервиз был переплавлен на нужды обороны, а теперь Фуке словно бы кичился тем, что живет пышнее самого Людовика XIV. Причем, по справке, подготовленной Кольбером, получалось, что короля развлекали на деньги, украденные у него же.
В результате могущественного когда-то Фуке "упекли" пожизненно. Любопытно, что арестовал его лейтенант королевских мушкетеров шевалье Шарль де Ба Кастельморо, в юности именовавший себя д'Артаньяном, прототип знаменитого литературного героя.
Так был создан прецедент суда над крупнейшими финансистами страны. Специально созданная Палата правосудия, куда вошли лично отобранные Людовиком члены высших судебных палат, начала расследование махинаций других государственных кредиторов. В тюрьме оказались многие финансисты и интенданты. А нескольких нечистых на руку сборщиков налогов даже повесили на площади перед Бастилией.
Впрочем, крайние меры наказания были применены скорее для острастки. Остальные дельцы, сколотившие капитал в военное время, обошлись уплатой крупных, по миллиону ливров, штрафов. В итоге казна пополнилась на 110 миллионов, что равнялось примерно половине годового бюджета страны.
Дополнительный эффект от "охоты на финансистов" заключался в том, что люди стали в срочном порядке распродавать государственные заемные бумаги: их стоимость снизилась на несколько порядков, равно как и долг Франции перед своими кредиторами. Страна постепенно выбиралась из финансового банкротства.
Кроме того, Кольбер ввел реформу налогообложения. В то время привилегию не платить налоги имело лишь дворянство, но титулы покупались и продавались не хуже чиновничьих мест. По расчетам, "настоящих дворян" должно было быть процентов на сорок меньше, чем насчитывалось в то время. Началась глобальная "чистка" путем переаттестации дворянского сословия.
Те, кто не смог доказать специальным комиссиям свои дворянские корни, вынуждены были платить громадные штрафы, а впредь подвергаться полному налогообложению. Так государственная казна пополнилась дополнительными миллионами, а сам Кольбер получил от благодарного монарха дворянский титул.
Как видим, Кольбер физическим репрессиям против зарвавшихся олигархов явно предпочитал экономические. Похоже, что его путями попробовали идти и у нас. Другой вопрос – насколько удачно. Первое, что приходит на ум, – ликвидация "необоснованных" льгот, из которых многие впоследствии оказались обоснованными. Но не только это.
Вот, например, на что было направлено пресловутое "укрепление курса гривны"? Пострадали от него практически все: и средний класс, получающий доходы в иностранной валюте, и держатели валютных счетов, ранее уверенные в неприкосновенности своих вкладов, и те, кто намеревался купить жилье (цены на него, в связи с валютным хаосом, вновь "полезли" и теперь уже не скоро остановятся), и рядовые граждане. Ведь снижения цен, адекватного "укреплению", почему-то не произошло.
Но, похоже, главное острие атаки было направлено против экспортеров. Шаг, на первый взгляд, нелепый. Кольбер бы ужаснулся. Стратегические отрасли нашей экономики в основном и держатся за счет экспорта ввиду неплатежеспособности внутреннего рынка. Зато у собственников большинства крупнейших предприятий-экспортеров цвет знамен не такой, как у команды действующего Президента. Потому, видимо, против них и были предприняты карательные меры, принесшие немалый убыток. Правда, не только им.
Точность и избирательность этой карательной операции оставляет далеко позади знаменитую стрельбу из пушек по воробьям. Зато потенциальные инвесторы могут сделать для себя вывод: в Украине, чтобы "попасть под раздачу", вовсе не обязательно быть в чем-то реально замешанным. Действует всего лишь фактор везения, не поддающийся экономическому исчислению, зато реально влияющий на рейтинг инвестиционной привлекательности страны.
Мораль: богатым безопасно быть только в богатой стране.

Урок четвертый: ни одна ветвь власти не должна быть бесконтрольной
Любопытно: еще три с половиной века назад Кольбер обращал внимание на проблему, с которой в Украине уже тоже столкнулись, но далеко еще не готовы с ней бороться. Фронда показала политическую неблагонадежность слишком высоко ставившего себя судейского аппарата. Помимо этого, на покупку судейских должностей отвлекались капиталы, которые могли быть вложены в торговлю и промышленность. По мысли Кольбера, нужно было понизить престижность судейских должностей и сильно сократить их количество: выкупить их. Может, и в Украине стоило последовать его примеру?
Ведь и у нас была своя Фронда, и тоже проявились в полный рост ненадежность, своеволие и зависимость судебной системы. Здесь нет противоречия: если судья не отвечает за законность принятого им решения и потому не зависит от закона, значит, он становится зависимым от совсем других, материальных или политических факторов.
В результате и по сей день отечественное предпринимательство стонет от судебного произвола. Ведь любому судье районного суда ничего не стоит заблокировать деятельность крупнейшего предприятия через иски подставных лиц по заказу конкурентов. Потому сейчас любая мало-мальски значительная фирма пытается, наряду с основной деятельностью, вести одновременно десятки судебных разбирательств. Это чума, которая поразила всю украинскую экономику, но как с ней бороться, пока никто не знает. И как можно вкладывать инвестиции при такой системе, когда угроза вложенным средствам исходит от тех, кто обязан защищать интересы инвесторов?
Мораль: "руке закона" тоже иногда нужно давать по рукам.

И как же будет в результате выглядеть Украина глазами иностранных инвесторов? Обратимся к статистике. Вернее, к ее отсутствию. Ведь официальных данных Министерства экономики по динамике иностранных инвестиций за этот год почему-то нет. Неужели их так много, что и подсчитать невозможно?
Впрочем, есть все же некоторые данные Госкомстата, по которым можно сделать хотя бы приблизительные выводы. Так, за 2004 год прямые иностранные инвестиции выросли на 23%, чистый прирост иностранного капитала составил $1559, 5 млн. Общий объем ПИИ на 1 января 2005 года составил $8353, 9 млн., на 1 апреля – 8797, 4 млн. За три месяца – 443, 5 млн., за год получается 1774 млн. Столько бы было и в прошлом году, если бы осенью часть инвесторов не забрала свои капиталы, опасаясь политических катаклизмов. Конечно, такой расчет – "грязный", поскольку квартал на квартал не приходится, бывают подъемы и спады, но все же тенденцию он отражает: принципиальных изменений нет.
Неужели Кольберу в разоренной войной стране, имея короля-самодержца с расточительными привычками, и без помощи международных финансовых организаций, было в чем-то легче?


Жан-Батист Кольбер
(Jean Baptiste Colbert,
1619-1683)
не был теоретиком экономики, не оставил после себя никаких фундаментальных трудов, тем не менее, его имя до сих пор вспоминают, когда речь идет об эффективности экономического развития той или иной страны.
Кольбертизм был не теорией, а практикой политической экономии. Он означал высшую фазу в развитии французской меркантилистской политики. Основную его идею можно сформулировать пятью словами:
производить,
экспортировать,
обогащаться,
накапливать,
доминировать.
Система ценностей по Кольберу такова: доминирующая идея мощи державы, внутреннее экономическое процветание, завоевание зарубежных рынков, глобальное политическое влияние, культурное и цивилизационное развитие. Средствами достижения этих целей являются верность монарху, преданность государственным интересам, компетентность, этические принципы и эффективность работы чиновников. Начиная с самого Кольбера.